И еще о взрослении, короткими фразами.

"Одиночество — тема далеко не новая, равно как и избавление от одиночества. Живший в XVII веке философ Блез Паскаль в своем труде «Мысли» заметил, что шуты при дворе появились для того, чтобы избавлять королей от одиночества, ибо слишком погруженный в себя король становится тревожным и раздражительным. И потому,— считает Паскаль,— вся современная культура представляет собой гигантское развлечение, оберегающее нас от одиночества и мыслей о себе**. Сто лет назад Ницше написал нечто созвучное: «Когда мы одиноки и спокойны, то боимся услышать чей-то шепот, а потому мы ненавидим тишину и бросаемся в водоворот публичной жизни»***.
***
Утрата столь необходимого Другого может вызвать экзистенциальный ужас - ничуть не меньше того, который испытывает ребенок в связи с потерей родителя. Взрослый человек испытывает не только страх, но и крушение собственной идентичности. (В одной популярной песне звучит знакомая жалоба: «Без тебя мне жизнь не мила…») Это свидетельствует о том, насколько значительная часть нашей жизни содержится в ценностных и идентификационных проекциях на Другого, которым может оказаться один из супругов, ребенок или какой-то иной человек. Конечно, некоторые люди после развода или расставания с ребенком чувствуют некоторое освобождение, но для большинства это не так. Чрезвычайно важно, чтобы чувство утраты подчеркивало значимость утраченных отношений, но при этом сохранялось понимание, что круг взаимосвязей, в которые вовлечен человек, гораздо шире любого отдельного контакта. Человеку, пережившему утрату и лишение проекций, обязательно придется бороться с зависимостями, преследующими всех нас, и при этом у него непременно возникает следующий вопрос: «Какая неизвестная часть моей личности была связана с этим человеком или с этой ролью?» Осознав утрату и компенсировав энергию, которую мы когда-то направили вовне, мы получаем доступ к следующей стадии нашего странствия. Люди так боятся одиночества, что готовы цепляться за самые невыносимые отношения и самую отвратительную работу, лишь бы избежать риска расставания с Другим. В конечном счете ничто не может заменить мужество, необходимое тому, кто столкнулся с одиночеством. Тот голос, который, по мнению Ницше, мы боимся услышать, может принести нам пользу и освобождение. Но мы никогда не сможем услышать внутренний голос, если не рискнем остаться в уединении. Некоторые из нас создают ежедневный ритуал общения с самим собой: остаются в одиночестве и слушают тишину: без телефона, без детей, отказавшись от всего, что может отвлечь. На первый взгляд, такой ритуал может показаться слишком искусственным и суровым, но если совершать его регулярно, то появляется возможность услышать тишину. Если мы остаемся одни, но при этом не ощущаем себя одинокими, значит, мы находимся в уединении. От этой очень важной встречи со своим Я нас удерживает страх. Цель любого ритуала - установить связь человека с основными ритмами жизни. Передаваясь из поколения в поколение, ритуалы превращаются в привычку и теряют свою изначальную энергетику. Тогда у человека появляется еще больше причин, чтобы создать для себя ритуал, имеющий для него глубокий личностный смысл, и наполнить его таким же количеством энергии, которая ранее тратилась на формирование зависимых отношений. Цель создания такого ритуала состоит в том, чтобы успокоить смятенное сознание, положив конец невротической суете, ведущей к расстройствам и всплескам настроения. Если мы боимся остаться одни, боимся молчания, мы никогда не сможем узнать себя по-настоящему. Состояние самоотчуждения очень типично для современного мира и, чтобы изменить его, нужно приложить собственные усилия.
***
Страх погрузиться в собственные глубины - это наш враг. Мы волнуемся, что нам чего-то не разрешат? В среднем возрасте все разрешения отменяются, в них больше нет необходимости. Врагом является только страх и ничто иное. Но если нас пугают собственные глубины, возможные проявления страсти, то тогда нам в еще большей степени следует бояться своей непрожитой жизни.
***
Когда человек сталкивается с предметом, рожденным истинно творческим, дерзким воображением, он не может притворяться бессознательным. От него в равной мере требуется широта души и дерзость поступков. Следуя своей страсти, которая проникает в нас так глубоко, что причиняет одновременно боль и радость, человек ускоряет процесс индивидуации, извлекая из глубин свои скрытые возможности. Как и в случае выбора работы по призванию, Эго не принимает на себя никакой ответственности; оно может либо отойти в сторону, либо дать свое согласие. «Это не моя, а Твоя воля». Жизнь со страстью приносит человеку обновление, когда старая жизнь зачерствела. Жить со страстью - это единственный способ полюбить жизнь.
***
Почему же мы желаем навсегда остаться молодыми? Возможно, было бы совсем неплохо заменить некоторые изношенные части тела на новые, более прочные и эластичные, но зачем же надеяться на возвращение обратно, в беззаботное прошлое? Ответ совершенно ясен: человек хочет воспринимать жизнь не в ее динамике, а как нечто постоянное, он не готов увидеть в ней последовательность умираний и возрождений, он неспособен совершить полноценное странствие, предпочитая как можно дольше оставаться в известных и комфортных для него условиях. И тогда пластическая операция стирает следы жизненных баталий, а в обществе начинает править бал подростковая культура.
***
И снова Юнг напоминает нам: «Личностью становится только тот, кто сознательно следует зову внутреннего голоса»***. Акт осознания имеет главенствующее значение; в противном случае мы окажемся во власти комплексов. Герою, живущему в каждом из нас, необходимо ответить на призыв к индивидуации. Нам следует отвлечься от какофонии внешнего мира, чтобы прислушаться к своему внутреннему голосу. Если мы позволим себе жить устремлениями души, то станем независимой личностью. Мы можем стать чужими для тех, кто считал, что нас знает, но, по крайней мере, мы больше не будем чужими по отношению к самим себе.
***
Задавая вопросы себе, мы тем самым избавляем себя от разочарования, что не получили от других чего-то того, чего у них просто не было; мы признаем, что их прямая ответственность, равно как и наша,- совершить свое собственное странствие".

Джеймс Холлис