Апокалипсис

Расстояние - вечность
Для простых организмов,
И надежда калечит
Напускным оптимизмом.

В рыжем небе Вальхаллы
Лёгкий привкус железа.
Тьма, как кошка, лакала
Молоко лунной бездны.

Синий с чёрным смешались;
Вспоминаю до боли,
Почему мне не жаль их,
Тех, кто жить ещё волен.

Раздробив на частицы
Какофонию рая,
Опускаю границы:
Я другая, другая!

Иногда появляется чувство какой-то безмятежной тоски. Это бывает, когда смотришь на майскую зелень за окном через дорогу. Легко проводя пальцем по стеклу, ты ощущаешь прохладу, и приходит тоска. Она бывает несколько видов. Ты можешь вдруг ни с того ни с сего захотеть на край света, силы становится столько, что тоску уже нельзя назвать тоской. Это эйфория, радостная песня, когда солнце и дождь смешиваются, и ты чувствуешь болезненную радость, которая позже сменяется упадком и жестоким высмеиванием всех человеческих ценностей. А ещё есть другая тоска. Она тихая и горькая. Но зато после неё приходит покой и одиночество. Не то, чёрное и отчаянно душащее одиночество, а серое, как предрассветные сумерки, нежное и вдохновенно мудрое. Всё кажется простым и понятным. Ты будто попадаешь в мир, где время не начало свой удручающий и гонящий ход. Мир, из которого приходят стихи грустные и светлые, громкие и злые, добрые и дарящие надежду.

Винить других в своих бедах по крайней мере глупо, но исправиться самой больно, страшно. Если вылезть из ракушки, полставить своё тело истосковавшееся по теплу лучам солнца...это правильно? Но ведь колючий ветер безразличия и предательства оставит раны. Мне есть что терять, пусть это ложь, иллюзия, пыль сотканная из сомнений и запретов, но...
Я прошу у судьбы то, что рядом. Только поверь, будь смелей, вылезай из своих страхов. Пусть ветер тёплый, насыщенный солнце смахнёт остатки пыли. Но если это всё иллюзия, обман? Боль от одиночества поглатит разорвёт. Ты не сможешь спрятать её в глубине. Сорвалось. Больно! Больно! Предательства, вот чего я боюсь, предательства тех, кто мне ближе всех в душе, хотя и далеко от меня.

Ты летишь, как снег над этой пропастью
Чьё имя Отчаяние...
Белой лентой голос твоей совести,
А чёрною желания.
Если хочешь бейся тихим холодом,
По стёклам разбитым пройди,

Говорят девчонки - слава.
Деньги сыплет словно сор.
А по мне хоть из канавы
Только б был умом остёр.
Говорят девчонки - сила,
Подымает двести тон.
А по мне хоть даже хилый,
Только б не был трусом он.
Говорят девчонки - мода.
Глазом ясен, ликом мил.
А по мне хоть Квазимодо,
Только б он меня любил!

Скажи мне, видишь ли эти горы,
И не пора ль менять их?
Не говори, что мы не воры -
Мы лишь высокой масти.
Ты шлёшь улыбки всем подряд -

Маленький мальчик о космосе грезил.
Тысячу шариков к креслу подвесил
И полетел покорять стратосферу.
Гордой ледышкой вернулся на землю.

Маленький мальчик смотрел на лошадку
И захотел конский волос украдкой
Вырвать. Но лошадь своё защитила -
Мальчику пальчик она откусила.

Покраска.
Девушки бывают разными -
Чёрными, белыми, красными,
Жёлтыми и зелёными,
Граммами или тоннами.
Лысыми и лохматыми,
В крапинку полосатыми.
Вот так всем похоже тащится,
Как-нибудь да покраситься.

Три медведя.
Мы едем, едем, едем
В далёкие края.
Мы это три медведя
И толстая свинья.
Мы едем, едем, едем,
Водитель, не гони.
Мы это три медведя
И косточки свиньи.

Пирожок.
Это вредный пирожок.
Ты не ешь его дружок,
А иначе будешь бегать ты полночи на горшок.
Школу я пирог беру,
И училке подарю.
Будет счастье, будет радость - Я контру не завалю!

Funeral march.
Junior march.
Among the crosses stand one.
And bury me,
And do not meet
Me at the window the sun.

I love you, life, but here

На перроне.
Её волосы раздувал ветер. Она, ёжась от холода, смотрела в даль. С той стороны каждую неделю приходил один и тот же поезд. Длинный шумный, полный гомонящего народу. Но они не замечали одинокую девушку, кутающуюся в серый плащ. А она…,она мечтала. Каждую неделю она приходила сюда, на перрон, встречать поезд, пусть никто её не замечал.