Накипело

Млодик И. Современные дети и их несовременные родители
Вырваться из магического треугольника
Когда я Тебя увижу в первый раз, Господи, то ничего просить не буду. Ты подумаешь, какой скромный мальчик, и подаришь мне «Мерседес».
Антон, 4 кл.
М. Дымов «Дети пишут Богу»
Еще одно наследие нашего прошлого, которое в значительной мере повлияло на то, как мы живем. И продолжает влиять, к сожалению. Это треугольник зависимости, треугольник Картмана, который когда-то первым его описал. Треугольник, в который так легко вовлечься или вовлечь. Это отношения, родившиеся и расцветшие не только в нашей стране, вообще свойственные западной цивилизации, губящие ее столь эффективно, что ни одному мстительно-демоническому уму специально такое не придумать. Это отношения, создающие зависимых и созависимых людей, число которых не счесть. Отношения разрушительные и разрушающие, но такие искусительные и затягивающие! Отношения — вызов для нашей цивилизации — справимся или нет?
Итак, пьеса «Магический треугольник». С чего в ней все начинается, трудно сказать, как трудно ответить, что было раньше — курица или яйцо. Начнем, пожалуй, сверху. И что мы видим? Три вершины треугольника: Жертва, Спасатель, Тиран. Это главные роли, в которые попадал хоть раз в жизни почти каждый из нас. Роли, в которые попасть легко, а вот вырваться из них или красиво выйти удается не каждому. Все три роли работают в жесткой связке. Очень характерны как для парных отношений, так и для семейных, детско-родительских, дружеских, любовных, деловых, любых. Разыгрываются упоенно и часто бессознательно. Признаются с трудом, с большим сопротивлением. Несмотря на разрушающий характер, очень дороги и близки, поскольку много раз изъезжены и освоены.
Действующие лица:
Жертва. Считает себя святой, поскольку всегда несправедливо обижена. Впрочем, специально обижать или унижать ее даже не требуется, ибо она всегда сама готова принести себя в жертву, унизиться или умалить себя. Дружит со Спасателями, ненавидит Тиранов. Считает первых — достойными и сильными, потому что привыкла на них опираться и всегда умеет получить от них поддержку, защиту и заботу. Не способна за себя постоять, потому что иначе уверена, что уподобится Тиранам, которых так не любит. Всегда промолчит, если с ней случается несправедливость, не возмутится, не уточнит, не станет прояснять недоразумение. Предпочитает перетерпеть, чтобы «не доставлять людям беспокойства». Как правило, накапливает раздражение и злость на такой несправедливый мир, в котором далеко не все почему-то стремятся принести себя в жертву, но не признается в этом, считая, что злые и нехорошие чувства могут испытывать только Тираны.
Ее излюбленная «кнопка» манипуляции — это людская жалость, именно с ее помощью она подключает Спасателя к действию. Есть у нее и любимая «кнопка» для Тирана — это, конечно, чувство вины. Видя страдания несчастной Жертвы, Спасатель немедленно подключается к ситуации, испытывая праведную жалость, а Тиран моментально чувствует собственную ответственность и последующую вину за то, что бедной Жертве так плохо.
Спасатель. Считает себя суперсвятым. Поскольку, во-первых, он не делает ничего плохого, наоборот, он совершает благое дело, спасая бедную Жертву от Тирана. Во-вторых, он борется со злом и несправедливостью, а это, согласитесь, суперсвятая цель. Спасатель считает себя очень сильным и ресурсным, временами даже грандиозным, поскольку ощущает, что в его руках чуть ли не чья-то жизнь, во всяком случае, чье-то благополучие. К тому же он точно знает, что хорошо, а что плохо. Как ему кажется, он убедительно отличает добро от зла и всегда на стороне добра, правоты и справедливости. Дружит с Жертвой, поскольку честно считает ее несправедливо обижаемой, и рядом с ней всегда может проявить все свои самые лучшие качества. Осуждает Тиранов, хотя они ему нужны, поскольку обеспечивают возможность спасать и проявлять свою святость.
«Кнопка», на которую ведется Спасатель, — это горячая благодарность Жертвы, на которую та поначалу ничуть не скупится.
Когда Спасатель чувствует застыженность или виноватость Тирана, то ощущает свою миссию исполненной, а себя удовлетворенным. Так ему кажется, он борется со злом, которое теперь знает о том, как плохо поступает, и больше не будет вытворять подобного.
Тиран. Часто чувствует себя виноватым и плохим, но сильным и правым. Он радуется ощущению власти в своих руках, чувствует энергию, праведность и необходимость своих требований или поступков. Ненавидит Жертву, потому что она вызывает в нем сильную вину и следующую за этим злость и неудержимое желание ее добить. Ему отвратительно то чувство вины, которое она в нем вызывает, и он хочет уничтожить ее за то, что она своей как бы слабой позицией легко побеждает его сильную, потому что по каким-то загадочным причинам все вокруг будут считать ее правой, а его виноватым. Он в ярости, когда понимает, что она опять его обыграла. Спасателя он уважает чуть больше, поскольку тот хотя бы включается с ним в конфронтацию, в диалог, и втайне надеется, что Спасатель начнет спасать его самого, ибо он тоже нуждается в том, чтобы быть спасенным.
«Кнопка», которая заводит Тирана, — это страх и непротивление Жертвы. Не вставая на свою защиту, не обозначая Тирану своих границ, она как бы транслирует ему — ты можешь ходить по моей территории и по мне, сколько хочешь, ты можешь управлять мною, ты можешь даже растоптать меня, и это так искусительно для них обоих! Спасатель подкупает Тирана своей заботой и желанием защитить, пусть все это направлено и не на него, а на «несчастную» жертву. Ему кажется, что завтра, быть может, каким-то образом все это — забота и защита Спасателя может достаться ему. Временами ненавидит Спасателя за глупость, которая мешает ему понять, кого именно надо спасать, и конкурирует с ним в праведности, силе духа и способности отличать добро от зла.
Вот такие роли. Властолюбец, праведник и несчастный. Возможно, вы часто бываете в какой-то из них и легко себя узнаете. Каждая из них так привлекательна по-своему. Какая-то из них вам, возможно, кажется весьма достойной и даже нужной. В какую-то вы не хотите попасть ни за какие коврижки. Но особенность этого магического треугольника в том, что, попав в одну из этих ролей, вы очень быстро оказываетесь и в двух других. Нет исключений. Никогда вам не удастся остаться только в Спасателе, только в Жертве или только в Тиране. Вы точно и регулярно будете оказываться во всех трех, даже если вам трудно или невозможно это признать. Потому что эта структура динамична, а не статична. То есть роли эти устойчивы только тогда, когда люди передвигаются по треугольнику, и они непременно будут по нему курсировать. Вы будете курсировать сами и втягивать всех, кто вокруг вас. Но сколько по треугольнику не ходи, в нем нет выхода, он — вечен.
Наиболее ярко он проявляется в семьях, где есть человек с алкогольной или иной зависимостью. Вот наиболее распространенная канва любой пьесы, реальной, к сожалению, а не постановочной.

Явление первое. Сильно выпивший муж приходит с работы, немного, на пару-тройку часов припоздав. Настроение у него приподнятое, он чрезвычайно доволен собой, и вечер обещает быть томным. Вина за опоздание и разгул давно улеглась после второй выпитой рюмки, ему хорошо, и он почти уверен, что все остальные его домочадцы тоже в прекрасном расположении духа. Его встречает изможденная и уставшая жена с половой тряпкой в руках и необоснованным недовольством на лице.
— Опять напился, ирод проклятый! Ведь обещал, клялся еще вчера! Я тут извелась вся, о тебе, засранце таком беспокоилась. А он опять где-то нагрузился. Опять все поди пропил, Машке нужны сапоги новые, и так не знаю, где денег-то взять! Из сил выбиваюсь, пашу на двух подработках, а он все пропивает. Ну что за человек ты такой!
— Я не напился, я выпил... — он изо всех сил пытается сохранять хороший настрой, но чувство вины уже снова заползает в его пока еще радужно настроенный организм. — День рождения у Васька. Я что, не могу в честь дня рождения друга выпить?
— Да у тебя каждый день праздник! Пока я тут пашу, как заведенная, и день и ночь! — она уже отчаянно выбивается из роли Жертвы и периодически перескакивает в Тирана. — Куда полез, не лезь, давай. Ложись давай быстро, и чтобы глаза мои тебя не видели!
У всех мужья как мужья! А этот... Куда ты в грязных ботинках в постель, скотина!!!
— Уйди, зараза. Только и знаешь, что пилить меня сутра до вечера! И все мало тебе, все мало!
Через полчаса ссоры они переходят к рукоприкладству, он, доведенный до бешенства, кричит и хватает, что под руку попадется, она визжит.
Просыпаются дети. Младшие плачут, старшие вступаются за мать. Пристыженный отец еще какое-то время ерепенится, потом замолкает. Все постепенно стихает, и далеко за полночь семья с трудом засыпает.
Наутро его мучает не только похмелье, но и жесточайшее чувство вины перед женой и стыд перед детьми. Он пытается как-то оправдаться, как-то загладить. Жена торжествующе упивается его виной, потому что это чувство хоть немного возмещает вчерашние страдания. Ей хотелось бы, чтобы он оставался в ней подольше. Потому что тогда справедливость торжествует, да и он не пьет. Чувство вины давит на него тяжелым грузом, но прощение ему никто не выписывает, и спасение никто не несет, наоборот, все ждут чего-то от него.
«Не пей», — шепчет она ему ночами. «Ведь когда ты не пьешь, совсем другой человек, любо-дорого посмотреть! Ну зачем тебе пить-то! Может нам на машину денег накопить ? Как думаешь ?Легче было бы на дачу ездить. Да и на работу тебе было бы легче добираться. Не все ж по автобусам мотаться. А летом на юг бы съездили, Юрка бы хоть кашлять перестал...» Он соглашается. Конечно. Он и сам все это понимает. «Я не буду больше», — уверенно заверяет он ее. «Не буду. Я ж знаешь какой, пообещал — значит сделал!»
Он старается, дети счастливы, жена довольна, в ней даже начинает теплиться надежда: «А вдруг это навсегда? Вдруг он завязал, бросил ? Наверняка все прошло, ведь не алкоголик же он! Вот друг его, Генка, тот точно. Но немой. Мой не алкоголик, вот уже пять дней не пьет!» Днем она даже забегает в парикмахерскую, чтобы сделать новую прическу, и на ужин ей хочется приготовить чего-нибудь эдакого...
Но... опоздание на два часа и дребезжащий звонок как будто застрявшей кнопки возвещает ей о том, что в их пьесе начинается явление второе, до оскомины напоминающее первое. Ее надежды осыпаются, пока она открывает ему дверь, потому что ненавистный запах уже возвестил о том, о чем бы ей так хотелось забыть.
Маленькая сценка, описывающая жизнь в этом треугольнике. На первый взгляд все так понятно. Муж — Тиран, мучающий своим алкоголизмом семью. Жена — регулярная и замученная Жертва его зависимого поведения. Дети — Спасатели семьи, своим существованием и заступничеством пытающиеся возвращать расшатывающееся семейное равновесие. Беда вот только, что они начинают бегать по этому треугольнику, отдавая этому бегу все свои силы и эмоции. Жене временами страшно надоедает быть в Жертве, и она превращается в Тирана, обрушиваясь на него со всей силой своей ярости, накопленной за время бесконечных повторений.
Иногда, особенно во времена затишья, ей хочется его Спасать. Она пытается его уговаривать, увещевать, лечить, заклинать, угрожать. Она возит его к врачам, к бабкам, подключает всю его родню. Ее родня уже давно подключена: ее мать уже прочно подключилась к этой игре. Особенно хорошо ей удаются роли Спасателя и Тирана. Дети почти постоянно чувствуют себя Жертвами, но в Спасателей играют регулярно, и не только дома. В классе, с подругами и друзьями они привычно начинают разыгрывать эту игру, периодически попадая в Тирана там и тогда, когда это получается. Муж тоже бывает не только Тираном, он и Жертва, которая страдает, не позволяя себе жить, как хочется, он и Спасатель, который ради семьи должен следовать благим целям.
Все вокруг говорят ему: «Не пей!» Им кажется, что эта фраза поможет. Им кажется, что если они будут его контролировать, то он бросит пить. Они уверены, что если прятать водку, не пускать его к друзьям, давить на его чувство вины или стыда, то это сработает. Они не хотят замечать, что это не помогает, не столько потому, что не могут этого не заметить, сколько потому, что сами вовлечены. И где-то очень глубоко в душе, так глубоко, что даже не признаться самим себе, многим из них не выгодно, чтобы игра,
бегство по треугольнику, прекратилась. Звучит неприятно и возмутительно, но некоторым какой-то своей частью совсем не хочется, чтобы их близкие освободились от зависимости. В тайных глубинах своей души они понимают, что, освободившись от алкогольной зависимости, их близкий человек освободится и от эмоциональной зависимости от них самих. А они просто уже не умеют жить по-другому, они стали созависимы.
Вот почему психологическое лечение алкоголиков всегда сопровождается психологической помощью их семьям. Потому что почти невозможно бросить пить в системе, ставшей созависимой. Я знаю много семей, в которых жена или мать в какой-то момент бессознательно провоцирует алкоголика, закатывая ему истерику, скандал, выдвигая несправедливые обвинения, выражая недовольство, устраивая стресс. И когда он напивается в очередной раз, она с возмущением и глубоко запрятанным облегчением возвращается к старой игре. Не потому, что она виновата или плохая, потому что не умеет по-другому, не знает как. Она привыкла только так — бегать по треугольнику. А, как мы уже говорили, если в системе кто-то втянут, остальным очень трудно не втянуться.
Я пишу об этом треугольнике не только потому, что алкоголизм у нас стал уделом очень многих семей, но и потому, что он дает наиболее распространенную модель многих детско-родительских и женско-мужских отношений в нашей стране. И если алкоголизм и наркомания — две болезни, разрушительная сила которых признана на уровне государства, то истоки этих недугов — эмоциональная зависимость, являющаяся основой для каждой стороны треугольника. Но именно эмоциональная зависимость кажется всем не только не опасной, но даже и правильной, прекрасной, закономерной.
Послушайте песни, почитайте литературу: отдать жизнь ради любимого (любимой) — это ж так достойно, так правильно. «Вот это и есть настоящая любовь!» — скажут многие. Хотя это всего лишь попытка играть в Жертву. А отдавать последнее, отбирая при этом иногда у своих детей, отдавать собственную жизнь, спасая чью-то, но оставляя детей сиротами, а жену вдовой. Почетно? Нет слов! Явные Тираны в виде монархов и угнетателей, конечно, осуждаются. Но неявные Тираны — почти в каждой семье, в каждой школе. Именно они провозглашают: «Детей надо жестко контролировать. Лишать их развлечений, наказывать, если они не выполняют нашу волю! Это все для их же блага!»
Идеей этого магического треугольника пропитано все наше прошлое, можно даже сказать, прошлое всей западной цивилизации. В школе нас учили: монархи — Тираны (плохие), народ — Жертвы (несчастные), революционеры или борцы — Спасатели (хорошие). Вот только не хотелось замечать, что последние, совершая революцию, становились Тиранами сами (но ведь за благое дело!), превращали монархов и их приближенных в Жертвы (но ведь заслуженно же!), надеясь спасти народ (которому так удобно было в роли Жертвы, а как по-другому, люди и не знают). Нас призывали жертвовать или спасать, нас убеждали не уподобляться Тиранам. Вот только нас никто не учил, как не играть в эту игру. Как перестать оказываться в ситуации, когда тебя постоянно «дергают за нитки». Но... не будем о политике, лучше вернемся к схеме.
Из этого треугольника непросто вырваться еще и потому, что в каждой из этих трех ролей масса плюсов.
Спасатель, пребывая в своей благородной роли, может постоянно чувствовать себя «на высоте». Когда он спасает несчастных, в нем актуализируются все лучшие качества — сила, упорство, активность, сопереживание, участие, доброта, ум, смелость, благородство. Если не будет рядом нуждающихся в нем жертв, он может и увянуть, не зная, где применить всю широту души. Ведь он так привык отдавать, так привык брать на себя ответственность за судьбы несчастных и страдающих. Эта святая роль позволяет ему всегда чувствовать себя сильным, правым, востребованным, нужным. Он всегда знает, как поступить, убежден, что знает, как для другого будет лучше всего. Это придает его жизни смысл, дает ощущение самоценности, повышает уверенность и наделяет правом вершить справедливость. Кто ж добровольно откажется от таких плюсов?
Жертва. Она всегда права, потому что не делала ничего плохого и получила не по заслугам. Наоборот, она вовсю старалась для других, во всем себе отказывая, бесконечно себя умаляя. Ей приятно ощущать себя такой доброй. Она уверена, что делает много хорошего, ничего не требуя, ничем не возмущаясь, никого не беспокоя. В глубине души она ждет воздаяния за свои мучения и страдания и почти уверена, что дождется. Это греет ей душу и позволяет мужественно переносить лишения. Она в ожидании и предвкушении того, что кто-то когда-нибудь оценит все то, что она сделала и чем ради этого пожертвовала. При встрече с Тираном она ощущает себя еще более хорошей и правильной, потому что никогда не поступает как он (так ей кажется!). А при встрече со Спасателем радуется, встречая близкую душу, внимательно его слушает, пользуется его ресурсом, но... никогда не оказывается спасенной. Потому что ей так выгодно играть эту роль.
Тиран. Его главный плюс в том, что он обладает силой и властью. Он пребывает в иллюзии полного контроля над ситуацией. Он также убежден в своей правоте, в обоснованности своих требований, поступков и желаний. В нем много энергии и желания, чтобы все было именно так, как ему кажется верным, как он задумал. Он не выносит неподчинения и готов употребить всю свою физическую и духовную силу, чтобы было именно так, как он сказал. Сила и власть над другими дают ему ощущение контроля и иллюзию, что он справился с непредсказуемостью и неизвестностью, попытавшись выстроить все в соответствии со своими планами.
Читая плюсы, вы, наверное, заметили, что все эти роли очень часто определенным образом распределяются в семье. Отцы чаще всего вдохновенно выбирают роли Тиранов, матери — Жертв, а бабушки — Спасателей. Хотя есть, конечно, варианты... Ребенку ничего не остается, как подыгрывать всем троим, бегая по треугольнику, а не занимаясь построением собственной жизни. От полюбившихся ролей, конечно, трудно отказаться, но все взрослые, как и ребенок, периодически и незаметно также «гуляют» по треугольнику, укрепляя эмоциональную зависимость друг от друга.
Эмоциональная зависимость дает много плюсов. Она создает иллюзию сплоченности, близости, вовлеченности всех членов семьи в дела друг друга. Каждый становится нужен и незаменим. И ни у кого не возникает желания не то чтобы отделиться или расстаться, а даже просто захотеть чего-то своего, не связанного с жизнью в треугольнике. Если таковые вдруг у кого-то появятся, ему немедленно укажут на его место и быстро втянут в прежнюю игру.
Он — известный в узких кругах музыкант. Ему почти сорок. Ей немного за шестьдесят. Она, конечно, посвятила себя музыкальной карьере сына, возила по школам, консерваториям, конкурсам. Его отцу уже много-много лет назад была дана отставка, поскольку он не мог понять, как много нужно вложить в ее ребенка.
Она живет за городом, на даче. Мечтает, что когда-нибудь он покинет страну и увезет ее туда, где текут молочные реки вдоль кисельных берегов. Причем его сестра, ее дочь, уже там. Под великим маминым руководством ей удалось стать отличным ученым с докторской степенью и «вырваться» за границу в благополучную и тихую европейскую страну, где она и стала кем-то вроде младшего научного сотрудника.
Казалось бы, вот мамина заветная мечта и сбылась! Но не тут- то было. Она не поехала. Ведь у нее еще сын! Но ему же уже за тридцать! Ну и что? Ему ведь так нужна ее поддержка, ведь без нее он ничего не добьется! Сестра почему-то разозлилась и перестала общаться с матерью, которая взялась с удвоенной энергией за сына.
Он много лет «подавал надежды», но ему все время чего-то не хватало, чтобы вырваться в звезды хоть какой-либо величины. Она была убеждена, что сын недооценен, подсижен, несправедливо задвинут.
И вот относительно недавно у него появилась девушка. Не в первый раз, конечно. Просто впервые это было так серьезно. Настолько, что они собирались пожениться. Конечно, матери не нравилось все: и то, что он стал реже являться на дачу, и то, насколько был влюблен, и то, как он прислушивался к своей будущей жене, насколько ценил.
Дача, конечно, сразу же начала разрушаться. Прорвало водопровод, потом что-то случилось с газом, потом засорился колодец. Он мотался туда в любое свободное время: между репетициями стоял в пробках, рискуя опоздать на концерт, после выступлений, несясь к ней в ночи и почти засыпая за рулем. 
— Он так устает, — жаловалась она будущей невестке, которая любые выходные и праздники была обречена проводить «с мамой на даче».
— Я не могу не приезжать к ней, ты пойми. Она же всю свою жизнь посвятила мне, — оправдывался тот в ответ на укоризненно-усталое нежелание невесты снова ехать на опостылевшую дачу.
— Почему бы ей не переехать в город ? В городе же удобнее, и тебе не надо было бы мотаться.
— Что ей делать в городе? Так у нее хоть огород летом есть, собака, соседи...
Дело, тем не менее, неуклонно двигалось к свадьбе. Это требовало приготовлений, отнимало силы. К тому же мама стала болеть. Причем ехать в больницу она категорически отказывалась, «что они, доктора, понимают». Он приезжал к ней почти каждый день, потому что вчера она упала в обморок, позавчера у нее поднялось давление, и еще «нога все время ноет, до магазина никак не дойти».
Участились ссоры с невестой, она, сначала все готовая понять (мама ж — это святое!), стала уставать от его бесконечного отсутствия, издерганности, раздражительности. Ее ужасала перспектива проводить время на даче, раздражала его мать, с которой быстро надоедало обсуждать ее болячки и слушать воспоминания о ее материнских подвигах. Она была готова уйти, несмотря на то, что до свадьбы оставалось меньше 10 дней.
Он вернулся домой неожиданно поздней ночью, лицо зеленое, руки трясутся.
— Ты же поехал на дачу?
— Я не поеду уже сегодня. Я чуть не разбился. Был дождь, почти стемнело, я был страшно зол, потому что мама поругалась с соседом и затребовала меня к себе, а я был страшно уставший. Я несся, давил на газ и не смотрел на спидометр. Я почти заснул, машину крутануло на кочке и понесло. Мне повезло, что шоссе было свободным. До какого состояния я должен был себя довести, чтобы заснуть на 130-ти? Я чуть не убил себя, потому что она поругалась с соседом, потому что я уже полгода почти не сплю. Что-то не то происходит. Я не знаю что, но дальше так нельзя...
Единственный путь при втягивании в такую систему — либо стать ее частью и начать исполнять намеченные ею роли, либо уйти. Другого не дано. И если невесте из этой истории еще есть возможность просто уйти, покинуть эту семейную систему, так и не став до конца ее частью, то ее жениху — сыну этой женщины — предстоит большой и сложный путь. И не факт, что у него будут силы его пройти. Некоторые так и остаются верными сыновьями своих жертвенно-тиранически-спасательских мам.
В этом треугольнике зависимость питается иллюзией и невозможностью завершения. Потому что Спасатель свято верит в то, что Жертву можно спасти, а Тирана пристыдить и образумить. Жертва верит в то, что ей воздастся за ее лишения и страдания. Тиран убежден, что мир придет к катастрофе, если он не будет контролировать всех и вся, указывая, что надо делать и поступая в соответствии со своими планами. Но поскольку другие люди неподвластны контролю, поскольку лишения и страдания несут в себе только лишения и страдания, а спасти невозможно того, кто сам не желает быть спасенным, то все усилия и надежды обречены на провал. Самое печальное в этом то, что ни одного из участников треугольника вы ни в чем не убедите, даже если зачитаете этот абзац.
Более того, если вы начнете пытаться объяснять им, как вредно делать то, что они делают, как это калечит их судьбы и судьбы их детей, то вы... всего лишь начнете играть роль Спасателя, то есть вольетесь в их дружный союз. Жертва начнет вас уверять, что никакого воздаяния она никогда не ждала и не ждет, Спасатель предложит вам сходить в церковь, а Тиран объявит ваши идеи бредовыми и вежливо предложит немедленно заткнуться.
Что же делать? Как поступать, если ваши близкие втянуты в такие отношения, если кто-то из них зависим, например, страдает алкоголизмом и эта зависимость разрушает его жизнь у вас на глазах? Почти никто из участников треугольника не способен сделать то, о чем я сейчас напишу. Во всяком случае, до тех пор пока не пройдут программу «12 шагов» и группу по лечению созависимости.
Что делать? Самое главное — не говорить ему «Не пей». Перестать его спасать, перестать считать его зависимость вашим делом. Пока это так, успеха не ждите. Те, кто не раз бывал в этом треугольнике, мне тут же ответят: «Это совершенно невозможно!». И будут правы. Пока вы там, это невозможно. Потому что ваш Спасатель тут же закричит: «Как это не спасать?!!! Это ж близкий человек, отец, муж, ребенок! Вы что ж хотите, чтобы мне было все равно, чтобы я равнодушно наблюдал, как гибнет дорогой мне человек?! Да есть у вас хоть капля сострадания?! Наоборот, мы все должны сплотиться в этот сложный для семьи момент. Подключить других родственников, врачей. Как можно — не спасать?!!! Есть масса способов, и мы все их перепробуем, пока не спасем». Ваша Жертва заголосит: «Я последнее продам, только чтобы ему стало легче. Не важно, как, что для этого потребуется, и на какие жертвы придется пойти, мне важно, чтобы он перестал, и вот тогда...» Тиран отмобилизуется и скажет: «Надо просто все держать под контролем. Жесткий режим. Деньги, водку забрать. Дома запереть. За каждым шагом следить. Ничего, мы возьмем под контроль его жизнь. Он у нас забудет, что такое зависимость...».
Важно понимать, что ни один из них не добьется успеха, пока ваш зависимый подопечный не захочет поменять свою жизнь. Пока он САМ не захочет, не вы, а он. Пока не скажет себе кристально честно: «Я — алкоголик. Я — зависимый человек. Я — бегаю по кругу. Я — не могу управлять собой и своей жизнью. Я разрушаю себя. Но я хочу научиться жить свою жизнь и управлять ею». Без этой точки, этого важного признания нет движения вперед, только движение по кругу, точнее, по треугольнику.
То же самое и в эмоциональной зависимости. Пока не осознает наш клиент ясно: «Я — эмоционально зависим. Я бегаю по кругу и не управляю своей жизнью», — до тех пор движение вперед невозможно.
Постепенно нашим клиентам становится видны не только очевидные плюсы его излюбленных состояний, но и минусы. Он начинает понимать, как дорого платит за возможность пребывать в привычных ролях.
Итак, минусы.
Спасатель тратит массу сил и ресурсов, вкладывая их в чужую жизнь, а не в свою. При этом, он обычно оказывается у «разбитого корыта», ибо нельзя спасти не желающих быть спасенными. Он 
часто бывает разочарован. Он устает от постоянной ответственности, которую берет на себя за своих подопечных (спасаемых). Он не имеет право на передышку или отказ, потому что боится, что без него непременно «все развалится». Он не верит в то, что они сами могут справиться, поэтому всегда должен быть начеку, всегда в тонусе. А это очень затратно.
Постепенно у него копится раздражение на тех, кто не желает быстро спасаться, во-первых, потому, что у него не так уж много сил, а подопечных всегда хватает, а во-вторых, ему все-таки нужно воздаяние в виде благодарности окончательно спасенной жертвы или хотя бы небольшого собственного нарциссического удовольствия за это самое спасение. Ему неприятно чувствовать свое раздражение, потому что он привык быть хорошим и благородным, и его копящаяся злость грозит разрушить с таким трудом создаваемый им самим свой светлый облик. Он очень зависит от своих спасаемых, потому что они придают его жизни смысл.
Жертва. Прежде всего она лишает себя собственной полноценной жизни. Она отказывается от удовольствий, комфорта, заботы о своем теле, от радости, веселья, интересных событий, людей. Ее горизонт, как правило, сужен до пределов того, кому она служит. Она живет чужими интересами, потребностями, удовольствиями. Ей хорошо только тогда, когда ему хорошо, поэтому ей тот, другой, совершенно необходим. Она очень зависит оттого, ради кого жертвует всем. Не только для того, чтобы он воздал ей по заслугам, но и для того, чтобы ее жизнь была небессмысленной.
Большую часть жизни она боится и тревожится, потому что не способна защитить себя, и почти уверена в том, что тот, кто ей дорог, тоже не способен на это. Она не умеет отстаивать свои права, и ею пренебрегают, она почти все свое время проводит в обиде или в тревожном ожидании проблем, унижений, хамства в свой адрес. У нее нет личностных границ, и людям часто даже неведомо, что они ущемляют ее права, ходят по ее внутренней территории. В ней неизбежно начинает копиться раздражение на это, ей непонятно, как это другие не замечают, что они ведут себя по-хамски. Но она терпит, давится своим раздражением и не хочет выплескивать его, потому что не желает уподобляться Тирану. 
Она ничего не требует для себя, поэтому существует на минимуме внешних ресурсов. Просит редко, но убеждена, что если уж она попросила, то никто не вправе ей отказать, она же так редко это делает! Будет страшно разобижена и разочарована, когда ей все- таки откажут. Может порвать отношения, имея и без того не са-мый широкий круг знакомств. Ей трудно жить в мире людей, которые знают, чего хотят и умеют брать это от жизни. Она чувствует себя там ненужной, одинокой и ущемленной, потому что ей никто ничего не предлагает. Ей кажется, что ее все время выбрасывают на обочину жизни, и ведь при этом она ничего плохого никому не сделала!
Тиран. Постоянно в тревоге, но вынужден ее скрывать. Ему страшно признаться в своих страхах, потому что это будет признаком слабости. А слабость — самое страшное, что может с ним произойти. Поскольку он убежден, что только благодаря силе можно выживать и контролировать происходящее. Он вынужден принимать жесткие решения, потому что уверен в их правильности, но он постоянно чувствует себя виноватым и плохим, потому что окружающие воспринимают его действия без энтузиазма и часто даже начинают страдать. Он пребывает в большом напряжении, стрессе, все время чувствует груз ответственности.
Для него ужасна потеря контроля, и прежде всего — над собой. Именно поэтому это то, что с ним чаще всего происходит. Он испытывает колоссальный и постоянный стыд за это, пытается еще сильнее себя контролировать и снова терпит фиаско. Постоянное чувство вины для него невыносимо, и он, в подсознательном стремлении освободиться от него, превращается в обвинителя других. Он убежден, что раз ему, великому, не удается контролировать себя, то другим уж и подавно не удастся. Контроль над другими нужен ему не только для того, чтобы создать себе предсказуемую среду, но и чтобы наполнить свою жизнь смыслом. Он вне себя, когда ему это не удается и фигуры, которыми он пытается управлять, поступают по-своему. Его ярость сильна, и ему потом бывает стыдно за избыточную агрессию, давление и, порой, за рукоприкладство.
Как видно из описанных минусов, в поведении всех троих есть какой-то внешний смысл. Этот смысл всегда в ком-то другом, в ком-то, кто рядом. Им трудно заниматься собой и своей жизнью, им всегда легче видеть «сучок в чужом глазу». Их никто не приучил к мысли о том, насколько ценна для них их собственная жизнь. Никто не показал, что Спасатель, спасая других, на самом деле сам хочет быть спасенным, но ему трудно в этом признаться. Что Жертва на самом деле хочет много чего иметь в своей собственности (например, жизнь ее близкого человека). Что у Тирана потеряна вера в себя и он хочет обрести контроль над самим собой, но ему трудно в этом признаться.
Более того, нам всегда говорили, что думать и заботиться нужно прежде всего о других. И мы все с большим рвением участвовали в жизни страны, коллектива, сообщества. Наша жизнь — во вторую очередь, или в десятую. Точнее, не так. Мы должны заботиться о ком-то другом, а вот другой, он уж позаботится о нас. Вот и будет счастье на земле. Потому что так никто не почувствует себя эгоистом и нехорошим человеком, который думает только о себе.
Нас никто не научил уважать другого, уважая себя при этом. Признавать свою ценность и потому быть бережным с чужой ценностью. Защищать свои границы и давать право другим на это же самое. Многолетняя история крепостного права и социализма отняла у нас здоровое чувство собственности, право считать человеческую жизнь ценностью. Только по-настоящему богатый человек будет по-здоровому щедр, а не жертвенен, только уважающий себя будет по-настоящему уважителен к другим, какой бы путь они ни выбрали, только защищенный и уверенный в своих правах не будет претендовать на ваши.
Выход из этого треугольника «прост». Вам нужно заняться своей жизнью, вместо того чтобы пытаться выстроить чужую. Обрести свой собственный внутренний контроль, перестав контролировать окружающих, разрешив им выработать их собственный. Вам важно поверить в ваши собственные силы, способности и ресурсы, тогда вам легче будет поверить в то, что в окружающих вас людях, в ваших детях, все это тоже есть. Вам нужно признать вашу ценность вне зависимости от того, чего вы достигли и что свершили. Вам стоит понять, что для вас по-настоящему дорого и важно, и научиться отстаивать вашу личность, ваши границы и вашу собственность, защищая их ясно и твердо. И вам стоит наполнить вашу жизнь тем, что вас по-настоящему интересует, что у вас блестяще получается, тем, что можете делать только вы, и делать это великолепно. Тогда никакие зависимости ни вам, ни вашим детям не страшны. Потому что нет необходимости играть в игры, пытаясь удержать то, что не стоит удерживать. Вы увидите, что уважающие вас люди всегда будут рядом с вами, потому что здоровый, счастливый, реализованный человек — это так притягательно.