indiana

иезекиль пришел к самсону.
"иаков, - говорит, - адам,
ахимаас, филистимляне, семей, шарецер, иордан,
давид, иуда, нееман, ваал-шалиши, ездра, ной.
малелеил, исус и даже
авдемелех ефиоплянин
приснились мне".

***

"иезекиль!, - вскричал самсон тут, -
ваал-шалиши и адам не зря ведь были вместе с ноем,
то значит, ездра в вифлеем
шолом-алейхем устремляет, а азмавеф и саваоф
с вершин уж темных осрамили гневливой дланью и дождями
огня сей град, йерусалим".

***

иезекиль же молвил лишь,
потупив взор, потупив очи:
"о горе мне, самсон могучий
и, чтобы боль свою унять,
сейчас я всех их расспрошу,
а чтобы всех их расспросить,
сейчас я всех их приведу.
иакова, адама, ноя,
филистимлян, ахимааса,
семея, неемана, ездру,
шарецера, давида с ними,
авдемелех ефиопянин придёт,
иуда, иисус,
нееман и ваал-шалиши,
еще и с ними азмавеф,
ну а последним саваоф,
что оседлает иордан.
....
приснится же.....

***

но не пришли по зову сразу
филистимляне, ной, исус.
зато иаков, неемАн,
адам, ахимаас, семей,
давид, шарецер и ваал-шалиши
и величавый азмавеф
с бараньей костью в волосах,
а также наш иуда подлый,
крадясь во мгле вдоль стен украдкой.
как всякий нечестивец хилый,
как прОклятый везде зануда,
как полуфилософский клещ...
на то собрание пришли.

***

и не пришел еще нежданно
благочестивый саваоф.
зато пришли совсем нежданно
со всеми теми, кто пришел,
иосия, нехао, Оза,
мешелемия и его
все дети, а еще впридачу
овед-едОм, что уложил
одним лишь взмахом спать жену
в ту ночь, когда жена его,
сварливая мешелемИя,
задумала сказать ему,
что он неправ, что виноград,
который рос на поле брани,
употребил в виде вина.

***

когда все собралися, молвил
отец собранья, иезекиль:
"друзья мои, иаков мудрый
и нееман, адам, семей,
давид, шарецер, йуда подлый,
ваал-шалиши, азмавеф,
а также самый-самый важный
и самый лучший в мире Ездра,
созвал я вас на лишь один
один вопрос, что меня мучит,
что мне бессонным сделал день,
что не дает расти утробе,
что вызвал мой поход сюда..
зачем приснились мне вы, други?"

***

тогда вскричал иаков хмурый
(ибо без сна был третью ночь
ввиду того, что аглафена,
ослица верная его,
подохла в адских муках летом):
"иезекиль, да ты дурак!"
а нееман сказал: "доколе
терзать ты будешь, йезекиль,
моей души чистейшей струны,
ведь я же в книге словно бох,
а ты своим подлейшим зовом
положил тень на мой шаббат".
адам лишь молча ковырнул
ребром кусок скалы уныло,
семей и вовсе глуховат,
давид хотел побить камнями
иезекиля из пращи,
да только вот иезекиль
был терминатор хоть куда.
шарецер уж ушел, пока я
про всех их долго говорю,
ваал-шалиши спал спокойно
с начала речи подлеца.
и лишь ездрА был верен шпаге.
иезекиля он проткнул.
и помер тут иезекиль.
мораль сей басни такова:
не надо задалбывать честных людей тупыми вопросами.