Как американцы проиграли Кубу

Недавно кубинское руководство вновь было вынуждено успокаивать мировое сообщество в связи с очередной волной слухов о смерти Фиделя Кастро. В газете «Гранма» напечатали фотографии встречи 88-летнего Фиделя с президентом студенческой ассоциации Рэнди Гарсией, показав тем самым, что команданте жив-здоров. На Кубе все ожидают перемен из-за потепления отношений с США, на балконах в Гаване стали вывешивать американские флаги, модницы защеголяли в звездно-полосатом, в страну приехала делегация из шести конгрессменов-демократов. Казарменный кубинский коммунизм надоел всем до чертиков. Но была ли ему альтернатива? Конечно, была. На самом деле, в том, что Куба на десятилетия стала частью советского блока, виноваты в большой степени американские власти.

Я всегда с интересом рассматриваю фотографии первого визита Фиделя Кастро в США в апреле 1959 г. После революции прошло всего три месяца и командир барбудос по давней «антильской традиции», согласно которой новые кубинские президенты свою первую заграничную поездку совершали именно в Соединенные Штаты, прилетел в Вашингтон. Кастро сознательно приехал туда не по официальной линии. Его визит был частным, по персональному приглашению «Американской гильдии издателей». Накануне визита в Америку он скажет: «Я не хочу, чтобы эта поездка походила на визиты других латиноамериканских правителей, которые приезжают в США, чтобы клянчить деньги. Я хочу, чтобы эта поездка прошла под знаком доброй воли».

Кастро приехал в страну, которую давно и искренне любил, еще с детства. В 1940 году, 14-летним мальчишкой Кастро написал письмо американскому президенту Рузвельту с просьбой прислать ему 10-долларовую купюру, потому что он ее никогда не видел. Кастро был из семьи богатого землевладельца и его отношение к США, как и у любого кубинца, было восторженным.


На этой фотографии Кастро в окружении детей из нью-йоркского района Квинс. В это время где-то здесь тайно учится его сын Феликс.

В течение 11 дней поездки по США Фидель Кастро с удовольствием принимал восторги и обожание простых американцев, для которых он был героем, свергнувшим кровавого диктатора. Не все так радужно было в части общения с официальной Америкой. Президент Эйзенхауэр не стал встречаться с новым кубинским лидером, поручив общение с ним вице-президенту Никсону, на которого, конечно, давило мощное кубинское лобби в Конгрессе. Американцы с Капитолийского холма боялись потерять собственность, поэтому отнеслись к визиту Кастро с большой настороженностью. А Фиделю, который хоть и запретил своей делегации вообще заводить разговоры с американцами о какой–либо поддержке, крайне нужны были деньги в виде кредитов. Он хорошо понимал, что сразу освободиться от экономической зависимости от Соединенных Штатов не удастся, и поэтому желал установить доброжелательные, прежде всего равноправные и взаимовыгодные торговые отношения с США.


Надо понимать, что кубинского диктатора Фульхенсио Батисту в январе 1959 г. свергали не коммунисты. Кастро коммунистом никогда не был. Он был кубинским национал-социалистом, впитавшим в себя идеи теоретика и революционного практика освобождения острова от испанского владычества Хосе Марти. Марти выступал за независимый и самобытный путь развития государств Иберо-Америки, и в этом смысле был подлинным латиноамериканским «почвенником», ратовавшим за то, чтобы «латиноамериканские и карибские народы достигли своего собственного развития самостоятельно, на основе собственных общественных, политических и экономических реальностей, без подражания и копирования чужих формул». Фидель полностью разделял взгляды Марти и примыкал к левому крылу Партии Кубинского Народа (так называемой «Партии Ортодоксов»). В годы борьбы за власть он выдвинул вполне социалистическую, но совершенно не марксистскую программу: он назвал в качестве политических целей своих единомышленников помимо освобождения Кубы от североамериканского влияния аграрную реформу с разделом земли между мелкими арендаторами, национализацию естественных монополий, индустриализацию под началом государства, широкие социальные программы, прежде всего, в интересах малоимущих и детей.

Итак, среди тех 82 человек, которые были на борту знаменитой яхты «Гранма», был всего один коммунист — аргентинец Эрнесто Че Гевара. Да и тот, собственно, был скорее революционером-авантюристом, любителем поустраивать «классовую борьбу», не очень-то задумывающимся о ее целях. Остальные соратники Фиделя, отправившиеся с ним в опасное путешествие, были достаточно разношерстной публикой, из которых в живых после высадки и первых боев осталось всего 17 человек — левых национал-социалистов. Кубинские коммунисты деятельность отрядов Кастро не поддерживали до 1958 г., да и после этого не входили в число соратников Фиделя. Они считали, что «барбудос», вместо того, чтобы вести пропаганду среди «передового класса» — пролетариата, совершенно зря обратились к «темным и невежественным» крестьянам. К тому же, движение Кастро традиционно для Латинской Америки поддержало духовенство, а для коммунистов это было неприемлемо.

Какая идиллия — Кастро с американскими детьми в нью-йоркском зоопарке.


Даже после 1 января 1959 года, когда повстанцы и оппозиция пришли к власти, речь не шла о социалистической революции в марксистском ключе. В апреле 1959 г., когда сияющий от удовольствия Кастро ездил по Америке, он охарактеризовал себя как «кубинского националиста», сказав: «Кубинский национализм заключается в желании сделать свою страну процветающей и уважаемой страной». Не было и речи о коммунизме.

Нью-йоркские красавицы приглашают Фиделя Кастро на ежегодный бал прессы.


США признали революционное правительство Кубы спустя всего неделю после победы повстанцев, 7 января 1959 года! Временным президентом Кубы стал Мануэль Уррутиа, известный своими проамериканскими взглядами и выражением интересов мелкой и средней буржуазии. Да и заявления самого Кастро не содержали никаких особых угроз для официального Вашингтона. Фидель обещал соблюдать все международные обязательства Кубы и соглашения с США. С таким настроением он и приехал в Штаты. Он хотел показать, что кубинские революционеры настроены не на конфронтацию, а на деловое сотрудничество.

Радостный Фидель в Колумбийском университете Нью-Йорка.



Для самолюбивого и очень любящего внимание к себе Фиделя такой прием в США был просто бальзамом на душу


В пятницу 17 апреля Кастро выступает перед представителями обеих палат американского конгресса. Выступает блестяще — на следующее утро газета «Вашингтон пост» отметит в своей редакционной статье: «Премьер–министр Кубы мужественно отвечал на крайне прямые вопросы, которые ему задавались, став, таким образом, главным действующим лицом одного из наиболее памятных заседаний, которое видели стены Капитолия». Американским законодателям понравилось, что Фидель Кастро тепло и искренне высказался об «отцах–основателях» Соединенных Штатов. Упомянул об Аврааме Линкольне, который был одним из его кумиров в детстве.

Американский хотдог — любимая еда Фиделя, который еще мальчишкой писал на корявом английском письмо американскому президенту


Первым звоночком о том, что не все так хорошо, стала встреча с прессой в студии NBC. Американские журналисты устроили Кастро настоящую выволочку на тему «почему вы ненавидите США». Кастро, не ожидав такой агрессии, отбивался как мог. «Как я могу ненавидеть американский народ? – ответил Фидель. – Я никого не ненавижу, даже моих врагов. На Кубе против меня сражались мои самые рьяные враги, но и их я не ненавижу. Хосе Марти, наш апостол, учил нас оставить в стороне чувство ненависти». Интересно, что Фидель в адрес простых американцев за весь период пребывания у власти не сказал ни одного грубого слова, не сделал ни одного выпада. Одним из первых руководителей других стран предложил Америке помощь после терактов 11 сентября 2001 года, выразив готовность предоставить кубинские аэропорты для транзитных посадок самолетов, прибывавших с гуманитарной помощью.


Фидель приехал в штаб-квартиру ООН в Нью-Йорке


Гораздо хуже негативно настроенной прессы была встреча с вице-президентом Никсоном. Встреча длилась два с половиной часа и подробности ее стали известны только спустя много лет. Несмотря на дежурные улыбки для прессы, результат беседы Никсон представил в своей записке президенту Эйзенхауэру в самом негативном свете, назвав Кастро «находящимся под влиянием коммунизма». Что в то время означало смертный приговор для Кастро, который тоже остался не в восторге от встречи. Этот неудачный разговор двух политиков наложит отпечаток на все дальнейшие отношения двух стран. Субъективное мнение Никсона о встрече с Кастро будет по-своему истолковано Эйзенхауэром, которому и без того ближайшее окружение советовало «не иметь дел с барбудос». Кто знает, как бы повернулась история, если бы с Кастро встретился сам Эйзенхауэр и составил бы о нем личное мнение? Но Дуайт Эйзенхауэр встрече с Фиделем предпочел турнир по гольфу в штате Джорджия. Вот так, зачастую, делается «большая политика».

Антикастровцы в столкновении с полицией на углу 39-й и Пятой авеню


20 апреля — еще одна встреча с прессой, на которой были и представители Госдепа и Конгресса США. И снова Кастро заявляет, что его правительство не намерено конфисковать или национализировать сахарные плантации, принадлежащие американским монополиям. Тогда мало кто мог предположить, что буквально через год ситуация повернется на 180 градусов и Кастро в ответ на недружественные и провокационные действия американцев эту собственность все–таки конфискует. Американские корреспонденты неоднократно пытались вызвать Фиделя Кастро на «диалог о Советах», не скрывали, что хотят выявить некую тайную связь между ним и «коммунистами в Москве». Отвечая на один из таких вопросов, касающихся Хрущева, Кастро прямо сказал: «Мы против любой формы диктатуры, будь то диктатура личности или диктатура класса». Он подчеркнул, что Советский Союз и другие страны не предлагали Кубе помощь и что «Куба никого не просила о помощи».



После того, как Кастро и его соратники вернулись на Кубу, ситуация стала ухудшаться просто на глазах. В июне 1959 г. США отказались покупать кубинский сахар, а в конгрессе впервые был поднят вопрос о «наказании Кубы» в ответ на конфискацию земельной собственности. Из правительства Кастро ушли несколько ключевых персонажей, а сам он виртуозно разыграл историю с бегством президента Уррутиа. 26 июля 1959 г. Фидель становится фактическим лидером государства и с этого момента стартует как кампания в американской прессе против него, так и репрессии на Кубе по отношению к антикастровской оппозиции. С конца 1959 года начинается первая волна эмиграции с Кубы представителей наиболее образованной части общества: в добровольное изгнание уезжают более пятидесяти тысяч представителей среднего класса и кубинской интеллигенции, которые искренне приветствовали революцию. Самое трагичное было в том, что Кубу покинули около половины из шести тысяч врачей, имевшихся на острове.

Многое стало очевидным после выступления 3 ноября президента Эйзенхауэра, который заявил, что «коммунисты ловят рыбу в мутных водах Кубы». Именно с осени 1959 года, с началом диверсионных атак и актов саботажа, по сути, началась тайная война США против Кубы, которая длилась почти полстолетия. И этим обострением воспользовались власти СССР, которые сыграв на противоречиях между Кастро и Вашингтоном, а так же тяжелым экономическим положением Кубы, предложили экономическую и военную помощь. И даже несмотря на это, Фидель признал свою революцию социалистической (читай просоветской) только 16 апреля 1961 года (т.е. на втором году революции), на похоронах жертв американской бомбардировки острова. Фидель сказал тогда: «Товарищи рабочие и крестьяне, наша революция является социалистической и демократической, революцией бедняков, которая делается силами бедняков и в интересах бедняков». Надо отметить, что Фидель ничего не сказал о марксизме, речь шла о демократическом или как тогда говорили «народном социализме». Коммунистом же он назвал себя за год до этого — 8 ноября 1960 г. в речи в редакции кубинской коммунистической газеты «Ой».



Несмотря на то, что Кастро, после провала попытки установить добрые отношения с США, принял помощь от советского руководства, Куба так и не стала марионеткой СССР, как восточноевропейские страны. Революционная Куба отказалась войти в какие бы то ни было военные пакты, в том числе и созданный СССР Варшавский блок и так и осталась неприсоединившимся государством. Да и в тот же СЭВ вошла только в 1972 г., под жестким давлением Брежнева. Зато в полной мере воспользовалась финансовой помощью из СССР, построив на ее основе, например, очень хорошую медицину.

Так что, сколько бы не говорили о Кастро, как о лидере коммунистической Кубы, кто знает, кем бы он стал, если бы в свое время президент Эйзенхауэр встретился с ним и поговорил. Может быть, не было бы ни Карибского кризиса, ни блокады, превратившей остров в унылый совок. Как важно для политика чувствовать важность исторического момента, а не играть в гольф.

---

Похожие записи:

Боль Твои губы близки, Меня так манят, Но ты меня прости, Боюсь поранят. Автор:боль

С запозданием... Не смог поздравить вовремя... С праздником, Девчата!