тома Тома

Иногда снятся эти сны, от которых просыпаешься с мокрыми глазами и ощущением сосущей боли в сердце; спотыкаясь, бредешь на кухню, судорожно глотаешь теплую воду, стуча зубами о края стакана..

Мы с моей покойной бабушкой стоим у изгороди нашего деревенского домика, где прошло все мое детство. Изгородь из растрескавшийся кольев, в наших краях она называется «загородка». По весне или летом в лесу, который начинается сразу за садами, срубаются молодые осины или орешник толщиной в обхват руки — столько, сколько донесет человек, срезаются ветки и сучья. Получившиеся колья без просушки просто набиваются на поперечные балясины — и загородка готова. Держится она недолго, год-два, потом высохшие колья начинают трескаться и обламываться, в загородке появляются щербины, в которые норовят забежать ничейные собаки и соседские куры. И тогда колья заменяются на свежие.

Так вот, мы с бабушкой стоим у загородки нашего дома. Бабушка еще может ходить, в руках у нее «бадик» - тот же колышек, только потоньше. Я совсем еще юная, лет 16-17-ти. На мне полотняная дедовская рубашка в красно-синюю тонкую полоску...Не было у деда такой рубашки. Всю его одежду я знала наперечет. Раньше в деревнях одежда покупалась в расчете на много лет и изнашивалась дотла. На изношенные места, пока было на чем держаться, ставились латки; потом вещь переходила в разряд тряпок и тряпочек. Я любила носить дедовскую белую рубашку в серую полоску, она была мне велика, но я подворачивала рукава и надевала ее в вечернюю прохладу или на обожженые загаром плечи. И не было уютней одежды этой застиранной до необыкновеной мягкости дедовской рубашки.

В моем сне деда уже нет. Он умер рано, ему было 63, а мне — 14. Перед смертью сильно болел, рак быстро доедал его легкие. Бабушка уже плохо ходила и не могла справляться с хозяйством. И тогда мы продали нашу корову...

Чтобы понять, что такое корова для крестьянской семьи, нужно родиться и всю жизнь прожить в деревне. Это не животное, это член семьи. Весь неторопливый ход жизни в деревне подчинен риму жизни стада. Отсюда выражения «вставать со стадами» и «работать до стадов». На пастбище стадо выгоняется ранним утром, с расветом. А до рассвета хозяйка должна проснуться и успеть подоить корову. Потом процедить ведро «утрошника», разлить по банкам и горшкам. Потом по хлопанью кнута пастуха выгнать корову навстречу стаду. Потом можно лечь и добрать сладкий утренний часок сна, но многие деревенские бабы так не делали в мое время, затапливали печь, ставили в нее ведерные чугуны с едой для всякой другой живности, готовили еду для семьи..Вечером коровы неспешно возвращались домой, тяжело таща наполненные молоком вымя, и каждая семья выходила встречать свою кормилицу, и в воздухе тут и там слышались детские зовущие голоса «Нарядка, Нарядка!», «Белянка, Беляааанка!».

Наши коровы все как одна звались Нарядками.

Когда увозили нашу последнюю Нарядку, я не могла понять, почему так горько плачет бабушка, и почему так оглядывается сама корова, забираясь с помощью мужиков по сходням в кузов грузовика, почему так жалобно мычит..Бабушка плакала, безвозвратно прощаясь с прежней жизнью, а я...Что мы вообще понимаем, в 14-то лет..

В моем сне я так же горько плакала, обнимая руками шею старой белой лошади. Она положила голову мне на плечо, а я гладила ее гриву. А бабушка говорила, что теперь придется продать и ее, и даже эту рубашку, что была надета на мне, потому что она не наша, а соседская.

Лошади у нас отродясь не бывало; давно нет бабушки, и даже дом с этой загородкой давно уже продан.

Но прошлое постоянно догоняет тебя такими вот снами, и земля постоянно зовет тебя к себе.