About love

В древние времена, когда вид человеческий был еще дик и молод, а разрозненные племена воевали друг с другом, у воинов считалось обычным делом после убийства врага съесть часть его тела. Чаще всего съедали печень и сердце. Печень, как нашим предкам думалось, передает съедающему ее человеку боевые качества врага – силу, ловкость, выносливость. Сердце же служило проводником духовных качеств и вмещало в себя дух побежденного – его мудрость, мысли, чувства, то, что формировало его личность. Считалось, что съев сердце врага, победитель мог узнать его тайные помыслы и тем самым предотвратить нападение другого племени или узнать порядок смены часовых во вражеском лагере, например.
Сотни лет прошли с того момента, человечество выросло, окрепло, многие традиции и ритуалы были забыты и преданы забвению как грязные, пошлые, устаревшие. Но ничто не может быть вычищено из генетической памяти окончательно. Некоторые ритуалы были видоизменены или переведены на более высокий уровень. То же видимо произошло и с любовью как с чувством.
Сердце в любовной лирике всегда занимало одно из ведущих мест. Когда мужчина хочет вступить в брак с женщиной, он предлагает ей руку и сердце. В сердце целятся купидоны, когда хотят зажечь в человеке любовь. В песнях и стихах именно сердце страдает и томится от любви. На день Св. Валентина любимые дарят друг другу открытки в виде сердца. Сердце и любовь связанны воедино в людских умах давно и надолго.
Когда человек любит кого-то, он не только стремится передать свои чувства, эмоции, ощущения объекту своей любви, но и узнать его мысли и чувства. Этот процесс обмена, акт любви, по сути является тем же каннибализмом, но поднятым с примитивного физического уровня на более высокий духовный. В процессе этого акта люди поглощают сердца друг друга, обмениваясь духовными энергиями. Вариации этого процесса также различны: дикое, необузданное поглощение чужого сердца называется страстью, когда кровь кипит в жилах после победы и в человеке просыпается нечто древнее, звериное, либо наоборот, неспешное и вдумчивое поглощение, когда сердце нарезается тонкими пластами и поглощается неспешно, кусочек за кусочком. Флирт можно назвать процессом надкусывания, когда люди не вырывают сердце целиком, а отрывают маленькие кусочки. Неразделенная любовь возникает когда человек, признав себя побежденным, сам вырывает сердце и подносит к ногам партнера, но тот отвергает его, либо брезгуя, либо из-за того, что он сыт, и подносящему ничего не остается кроме как страдать от боли в том месте, где раньше была эта мышца. Ведь сердце невозможно вставить обратно самому, если человек не квалифицированный хирург, конечно. И, в конце концов, любое сердце невозможно есть бесконечно, насколько бы оно не было большим и насколько бы маленькие кусочки не откусывал от него партнер. Момент, когда сердце съедено полностью, без остатка, можно назвать моментом ухода любви. Некоторые, понимая это, уходят заблаговременно, оставив небольшую часть сердца недоеденной. Таких людей называют сердцеедами, не понимая, что на самом деле они поступают разумно и в какой-то мере благородно, оставляя хотя бы часть вместо пустоты. Такие остатки именуются разбитым сердцем и со временем регенерируют. Чем больше оставшаяся часть, тем быстрее восстанавливается сердце. Однако сердцееды могут быть гурманами: кто-то выест сердцевину, оставив пустую оболочку, кто-то откусит со всех сторон по кусочку, кто-то съест только определенную часть, оставив остальное нетронутым. Но, при любом исходе дела, сердце останется разбитым.
Раньше, в древние времена, человек не задумывался о таких вещах, предпочитая физический каннибализм духовному, а противоположенный пол привлекал только для выведения потомства. Но, по мере духовного развития, он, понимая, что каннибализм – не тот путь развития, который ему нужен, отказался от него, но полностью из себя вытеснить не смог. Это и привело к тому духовному каннибализму, что современный человек называет любовью, консенсусу между животной и человеческой составляющими. Вполне возможно, в будущем социум сможет искоренить и это тлетворное влечение, заменив его чем-то более чистым, но на данном этапе развития это, по-видимому, практически невозможно.