Утащу сюда всего Вяльцева)

Его и в ЖЖ никто не читает. Его даже нет в Википедии. Почему? Людям почему-то гораздо интереснее сплетни, какие-то глупые интриги, искусственно раздуваемые скандалы и переживания. То, чем можно заполнить, а вернее сказать - замусорить свою жизнь сегодня, а завтра опять испытать тот же самый неутолимый голод, который снова и снова придется забивать каким-нибудь суррогатом. Понимание и обреченность на то, что неизбежно "неутоленное завтра" - со временем становится изнурительным. Нам почему-то свойственно отворачиваться от добротной и качественной пищи, которая способна утолить голод на многие годы. Может быть даже - на весь остаток жизни. Но она никому не нужна, но при этом почти все утверждают, что им не нужно и страдание, к которому они упорно (и добровольно!) возвращаются. Парадокс...

Покой.

«Роман» с родиной, говоря пафосно, напоминает отношения в семье, отношения детей с родителями. Все начинается с того, что ты дико любишь, потом успокаиваешься, разочаровываешься, дерзишь, бунтуешь, злишься… Едва не презираешь, не можешь терпеть. Наконец, уходишь, хлопнув дверью, гордо объявив себя «сиротой»!
Тем не менее, не рвешь вашу связь окончательно, ибо в силу не до конца атрофировавшейся справедливости в глубине твоего «я» – нет-нет – да вспыхивает чувство благодарности. Ведь, в сухом остатке, тебя не только мучили, но и серьезно облагодетельствовали. И где-то все еще теплится ощущение родства, для кого-то, может быть, ужасного и стыдного, но, в любом случае, предполагающего и понимание и помощь, которую (такую) ты не получишь больше нигде.
Ты несешь вашу связь, как тяжкий груз, едва не вопреки себе, ссылаясь на обстоятельства. Но, чем дальше идешь, груз чудесным образом становится все легче.
А потом, по прошествии лет, конфликт и вовсе пропадает. А если и остаются острые углы, то ведь иначе и не бывает. Наверное, вы оба изменились. Твои комплексы рассосались. Прошло нетерпение, ты научился лучше видеть и лучше себя вести. Может, тебе просто повезло, и ты не совершил в прошлом роковых ошибок, мешающих теперь испытывать этот всепонимающий покой.
Александр Вяльцев