это бывает так: он решителен, прост и прям,
он тебя проведёт мимо буераков и ям,
выдернет у самого дьявола из когтей,
спичку зажжёт в застоявшейся темноте,
вроде как Орфей, лично твой Орфей,
не божок, не сволочь, не очередной трофей,
а подарок что ли, с поднебесья приз —
выдохни, поплачься,
молча обопрись;

посмотри, только посмотри, как он на тебя глядит!
выделяя этим самым из толпы блядин,
больше ты не падаль, не десятый сорт,
это не фантасмагория, не мираж, не сон,
как он держит тебя за руку, как ведёт сквозь мглу!
отбирает привычную уже для тебя иглу,
говорит дурочка, говорит не лежи в грязи,
не калечь себя, не терзай, пожалуйста,
тормози,
я же здесь, ну зачем тебе эти пьяные хари,
эти звери, эти мутные тропы — всё вниз да вглубь,
я не знаю чего в тебя такого понапихали,
почему тебя затягивает во мглу,
но довольно;
давай уже поднимайся, не гляди как больной зверёк,

ты была столько лет плохая,
оттого что никто тебя не берёг.

(с) Зломирие

Ладно, ладно, давай не о смысле жизни, больше вообще ни о чем таком
лучше вот о том, как в подвальном баре со стробоскопом под потолком пахнет липкой самбукой и табаком
в пятницу народу всегда битком
и красивые, пьяные и не мы выбегают курить, он в ботинках, она на цыпочках, босиком
у нее в руке босоножка со сломанным каблуком
он хохочет так, что едва не давится кадыком

черт с ним, с мироустройством, все это бессилие и гнилье
расскажи мне о том, как красивые и не мы приезжают на юг, снимают себе жилье,
как старухи передают ему миски с фруктами для нее
и какое таксисты бессовестное жулье
и как тетка снимает у них во дворе с веревки свое негнущееся белье,
деревянное от крахмала
как немного им нужно, счастье мое
как мало

расскажи мне о том, как постигший важное – одинок
как у загорелых улыбки белые, как чеснок,
и про то, как первая сигарета сбивает с ног,
если ее выкурить натощак
говори со мной о простых вещах

как пропитывают влюбленных густым мерцающим веществом
и как старики хотят продышать себе пятачок в одиночестве,
как в заиндевевшем стекле автобуса,
протереть его рукавом,
говоря о мертвом как о живом

как красивые и не мы в первый раз целуют друг друга в мочки, несмелы, робки
как они подпевают радио, стоя в пробке
как несут хоронить кота в обувной коробке
как холодную куклу, в тряпке
как на юге у них звонит, а они не снимают трубки,
чтобы не говорить, тяжело дыша, «мама, все в порядке»;
как они называют будущих сыновей всякими идиотскими именами
слишком чудесные и простые,
чтоб оказаться нами

расскажи мне, мой свет, как она забирается прямо в туфлях к нему в кровать
и читает «терезу батисту, уставшую воевать»
и закатывает глаза, чтоб не зареветь
и как люди любят себя по-всякому убивать,
чтобы не мертветь

расскажи мне о том, как он носит очки без диоптрий, чтобы казаться старше,
чтобы нравиться билетёрше,
вахтёрше,
папиной секретарше,
но когда садится обедать с друзьями и предается сплетням,
он снимает их, становясь почти семнадцатилетним

расскажи мне о том, как летние фейерверки над морем вспыхивают, потрескивая
почему та одна фотография, где вы вместе, всегда нерезкая
как одна смс делается эпиграфом
долгих лет унижения; как от злости челюсти стискиваются так, словно ты алмазы в мелкую пыль дробишь ими
почему мы всегда чудовищно переигрываем,
когда нужно казаться всем остальным счастливыми,
разлюбившими

почему у всех, кто указывает нам место, пальцы вечно в слюне и сале
почему с нами говорят на любые темы,
кроме самых насущных тем
почему никакая боль все равно не оправдывается тем,
как мы точно о ней когда-нибудь написали

расскажи мне, как те, кому нечего сообщить, любят вечеринки, где много прессы
все эти актрисы
метрессы
праздные мудотрясы
жаловаться на стрессы,
решать вопросы,
наблюдать за тем, как твои кумиры обращаются в человеческую труху
расскажи мне как на духу
почему к красивым когда-то нам приросла презрительная гримаса
почему мы куски бессонного злого мяса
или лучше о тех, у мыса

вот они сидят у самого моря в обнимку,
ладони у них в песке,
и они решают, кому идти руки мыть и спускаться вниз
просить ножик у рыбаков, чтоб порезать дыню и ананас
даже пахнут они – гвоздика или анис –
совершенно не нами
значительно лучше нас

На уголки посадить с внутренней стороны, шканты забить? Какаие ещё идеи

Думаю, полочку для обуви в прихожую сделать, с внешней стороны если вкрутить саморезы, будет топорно.

Как-то на одном из сайтов увидел вопрос к пользователем о том, кто был самым несчастным человеком, которого они видели. Этот ответ меня очень тронул

Яна. Я познакомился с ней,когда ездил на каникулы к бабуле; на тот момент мне было лет 7-8,а моей новой подруге уже 16-17. В детстве она попала под колеса автомобиля,который изуродовал ее и всю ее жизнь,сделав инвалидом. Она была сутула,или даже горбата,тело ее было испещрено шрамами от многочисленных перенесенных операций,глаза косые,речь заторможена,медленная хромая походка; в общем,на нее было просто больно смотреть. Но, увы, вместо сожаления она получала лишь издевательства во дворе и школе, и была обречена стать изгоем. Сейчас мне трудно вспомнить подробности нашего знакомства, но я помню, что мы любили качать друг друга по очереди на качелях и просто болтать. Яна была очень рада проводить время со мной,ведь я был ее единственным другом. В то время, как Янины сверстники взрослели и познавали прелести взрослой жизни, она оставалась все той же маленькой девочкой, без друзей, без живых подростковых развлечений, без первого поцелуя, наконец... Вдобавок ее жизнь осложняли бесконечные проблемы со здоровьем. Мне было жаль ее, но дружил с ней я отнюдь не из жалости,а потому, что она была действительно хорошим,добрым, интересным человеком. В то время как другие просто отворачивались от нее из-за отталкивающей оболочки...

Однажды я спросил Яну ( и довольно прямолинейно,ведь я был ребенком), мол, как она собирается жить дальше,заводить семью? Ведь людей отпугивала ее внешность. На что она ответила,что мама сказала ей, что однажды ей посчастливится встретить человека, похожего на нее, понимающего ее проблемы, они обязательно полюбят друг друга и, жизнь наладится. Одинокая девочка свято верила маминым словам.

Прошел год. Я вновь приехал к бабуле на каникулах. Яна наконец-то дождалась меня. Но в этом году все было не так гладко. Видимо, ей хотелось подарить мне побольше любви и заботы, но я воспринял это как чрезмерную опеку,напрягавшую меня, и потому стал все реже и реже уделять ей внимание. Да и кругом все веселились,гоняли мяч, купались, играли в догонялки, прятки, а с ней можно было лишь сидеть на скамеечке и качаться на качельке... Так я и отдалился от своей несчастной подруги. Кажется, мы даже поссорились. Но потом ,перед моим отъездом, бабуля вроде бы заставила меня пойти и помириться с ней. Не помню, произошло ли это, но надеюсь, что да.

Прошел еще год, и вновь я у бабули. Яна мной благополучно позабыта. До того самого момента,как бабушка, укладывая меня спать сказала, что ее больше нет.

В последнее время очень тяжело. Некому рассказать о своих проблемах, из-за этого очень грустно, одиноко и чувство ненужности. Пытаешься даже навязываться близким людям, но ударяешься об стену, дел у них много, им не до меня. Да, я эгоист. Но почему так происходить? Ты для человека всегда пытаешься что-то сделать: быть рядом, выслушивать ее, проявлять внимание. Но как только проблемы у меня, так они заняты, отвечают на пофиг, лишь бы отстал, доходит и вовсе до игнорирования моих сообщений. А мне тяжело. Хочется банального общения по душам. Но его нет.

Спросить нужно. Очень

Штука в чем: Если ты холоден — ты ранишь людей. Если ты чувствительный — люди ранят тебя.