Save our souls

День за днем проходят легко. Сегодня уезжает мама.
Она сказала, что будет скучать, и я выдавила: я тоже.
И я не знала, что еще нужно было ответить. Я умею врать, видишь. Я же совсем не буду скучать.
Она тоже соврала, это точно.
И я ушла. Как-бы-домой.

По дороге мне встретился наркоман. Я подумала: кто бы сомневался.
Кто бы сомневался!
Меня любят наркоманы, калеки и дети. Я как магнит. Обозленный магнитик для сбора отбросов.
Стандартно - красный свитер, тихий голос, запавшие щеки и печальные глаза: простите, у вас не найдется несколько рублей?
Найдется. А что случилось?
Болеешь?
Да?
А чем, ну-ка?
- Не ври мне.
Я повторяю ему: не ври мне. Ты просто пристрастился к обезболивающим. И еще к кое-чему похуже.
Примерно с полгода назад.
Я это точно знаю, поэтому: не ври мне.
Но и болеет тоже. Какой-то хренотенью с труднопроизносимым названием. Будем проще: его центральная нервная система разрушается.
Я говорю ему:
- Да ладно, с кем не бывает.
И правда? С кем не бывает? Со всеми могло быть.
он говорит тихим голосом без интонаций о своей болезни, пытается обратить мое внимание на него, заглядывает в глаза: ты правда знаешь, как мне помочь?
на самом деле, все, что мне оставалось сделать, это отдать ему пачку обезболивающих и сказать:
- Удачи, приятель.
И я сделала все по инструкции. Все идет по плану, так?
Во всяком случае, он был рад.
А я подумала: как хорошо, что обошлось только этим.

А еще я помню, как мы во второй раз пошли прогуляться с S. Пошел небольшой дождь, он пытался натянуть на меня свою куртку, а я отказывалась и злилась.
Потом мы долго стояли на светофоре перед парком, а он спросил:
- В кого у тебя ты глаза?
Я сказала - ни в кого, и отвернулась.
Что, в соседа? - язвительно заулыбался он, а я засмеялась и сказала, что он просто придурок.
В тот вечер было невыносимо холодно, и меня все еще что-то совсем немного в нем привлекало.

Для галочки: сегодня я наконец-то обзавелась нормальным альбомом для рисования и ушибла бедро.
Последнее было весьма обидным, потому что причина моей травмы могла бы быть и погероичнее, чем ржавый детсадовский забор. Это мог бы быть, например, вражеский кулак.
Хотя... вообще-то, забор был новенький и недавно покрашенный в ярко-зеленый цвет. Это меня немного утешает.
По крайней мере, внутренности я не отшибла, да и трещин не должно быть. Правда бок распух и болит, но ничего - переживем.
Мама сказала, что хромота хоть как-то сочетается со шрамами. Смешно, но правда. Переживем.

Она завтра уезжает. Может, оно и к лучшему. Увидим.
Все спокойно. Пока - никаких бурь.
Здесь люди все-таки улыбаются больше. По крайней мере, сегодня мне посчастливилось всю дорогу перекидываться смешками и улыбками с седым пенсионером. Инициатор всегда я. Без задних мыслей. Это ведь дает мне большие надежды, high hopes.
Дней лета осталось немного. Да и какая разница? Это уже не имеет значения.
Вроде бы все хорошо, было бы лучше, если бы не S.
- Как у тебя дела?
Были лучше, пока ты не позвонил.
- Я скучаю.
А я нет.
А я совсем не скучаю. Хоть убей. Я инертная. Я мертвая.
Но, знаешь, мне и так очень даже неплохо. Вот такая независимость.
Люди неизбежно начинают уничтожать тех, кто их любит. И не только люди.
Я их не люблю, но и не настолько ненавижу, чтобы причинять им страдания.
I'm running from the inferno.
You'll know my name.
Для галочки: пока я почти не могу ходить.
Да, а еще моя троюродная сестра(та самая) мной заинтересовалась. Мне это несколько льстит.
I'm running from the inferno.
I'll take all blame.
Для галочки: мне иногда становится легче, а Тайный Знак надо мной смеется.
Теперь я могу рисовать, сколько мне вздумается. Бумага есть.
Все неприятности обернутся удачей.

Я просто хотела сказать: сегодня я познакомилась с моей троюродной сестрой.
У нее волнистые длинные волосы медового цвета, голубые глаза, и ей 13.
Она доверчивая и простая. Мне с ней просто.
Я ей внимательно смотрю в глаза. Наверное, это ее немного напрягало.
Что ты собралась найти в этом городе, который ты ненавидишь, - это я говорю одними губами. Ты доверяешь каждому встречному, - это я тоже говорю только губами.
Она садится поближе ко мне и спрашивает:
- Прости, что?
- Какие фильмы ты любишь? - я улыбаюсь. Мне интересно.
Она рассказывает.
Только попробуй что-нибудь ляпнуть про мои глаза.
- Что? - она чуть приподнимает брови пшеничного цвета.
- Как тебе этот город, нравится? - я снова улыбаюсь. Искренне, правда.
И так далее. Неинтересно.

Когда Тайный Знак садится рядом, от него веет могильным холодом.
Он смеется и спрашивает:
- Как поживают твои рисунки, мисс Бездарность?
Никак. Все также.
Все стабильно.
Ничего нового.
Никаких потрясений или чего-то необычного. Я просто позволяю руке двигаться, как ей хочется.
Я больше не могу запоминать свои сны. Я всегда их запоминала, а теперь не могу. Забываю. Только какие-то обрывки. Бесполезные куски.
Ты мне иногда снишься. Но что там происходит, плохо помню. Ничего особенного.

- Постой, даже если все это - сон, то весь твой мир в нем!.
Весь мой мир в нем.

Послезавтра меня оставят наедине с темнотой и радио.
Я смертельно боюсь темноты.

Мне не хреново, не плохо, не грустно, не отвратительно.,
Мне, наверное, хорошо. Хо-ро-шо.
По слогам: хо-ро-шо.
Все, что я хочу сейчас - засмеяться. Просто так, разумеется. Хотя причины имеются: в наушниках звучит приятная для меня музыка, знакомый подключил интернет, я сижу на кухне, вокруг меня много рисунков. Я все еще рисую, хоть и не умею.
Мама, приехавшая в гости, уже спит.
Скоро и я прилягу рядом. Я смогу посмотреть на нее, когда она спит. У нее будет спокойное, усталое и чуть измученное лицо(усталое и измученное - я думаю, это из-за меня). Я играю свою роль, как могу. У меня, по крайней мере, стало лучше получаться.
Она будет спокойно дышать.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох - так поднимается и опускается ее грудная клетка. Но все это совершенно неважно сейчас. Именно сейчас.
Вчера ночевали вместе с братом. Ночевали - громко сказано. Так, поспали пару часов. Зато всю ночь напролет оглушительно смеялись, рисовали фигурки девушек-юношей, пили чай(в результате получилось, что ушло где-то по литру на каждого) и, конечно же, просто разговаривали.
Про то, как можно познакомиться с девушкой.
Про то, что надо ввести смертную казнь.
Про умирание.
Про изнасилование.
Про музыку, фанатов Арии и радио.
Про хорошие воспоминания, так-себе-друзей и неприязнь к родственникам.
И, конечно же: про наши страхи.
А я про себя думала: прости, что твоя сестра такая идиотка. Прости, что она так громко смеется. Прости, что у нее такой голос. Прости, что она удачливей тебя. Прости, что она так дерьмово выглядит. Такая уж у тебя сестра, так уж тебе повезло. Но, по крайней мере, она уверена, что ты ее любишь. По крайней мере, она будет слушать про ту "сучку, которая не дала". По крайней мере, она уверена, что ты ее не выдашь - если что. Прости, что она тебя совсем не любит. Прости, что никто не заметил подмены.
После этого мне стало легче - и мы уже просто смеялись. Над всем.
Я даже скучаю по нему немного. Но не больше, чем по кошке, умершей 6 лет назад.
S. звонил. Раньше я отвечала ему, когда мне хотелось, то есть - изредка, но после того, как вспомнила твое сравнение любви с марафоном, я подумала, что все-таки хочешь - не хочешь, а хоть немного воды надо давать. Хоть что-то. Я же вовсе не злая, не стервозная, не хочу никого убивать. Я обычная. Просто оказалась не в то время, не в том месте. Он-то не виноват, что так погано все вышло. Точнее, ему даже неизвестно, насколько хреново все вышло. Он думает, что он мне нужен. А я только хотела ему помочь - встать наконец с колен, оправиться после развода, после разрыва с дочерью и все такое; во мне жалости - вагон и маленькая тележка(но тебя я никогда не жалела, правда).
Так часто получается. Меня любят наркоманы, калеки и дети. Я надеюсь, что мне кажется.
S. часто задает какие-то глупые и неудачные вопросы. Ему простительно.
Он страдает. Наверное, до него дошло, что мне наплевать, в общем-то. Я помню, ему все друзья говорили и пытались доказать, что мне все равно. Но он мне верит. В ответ на: "я за тебя умру" - я пытаюсь сдержать смех и не ответить:
- Умри, пожалуйста.
Пожалуйста, просто умри за меня.
Должно же быть какое-то логическое завершение.
Поэтому - умри, пожалуйста. Можешь повеситься - тогда под твоими ногтями найдут кусочки кожи и веревки: ты сопротивлялся собственной смерти. Можешь отравиться - тогда ты рискуешь задохнуться в собственное рвоте, если не выпьешь противорвотное, но так или иначе ты погибнешь в собственных выделениях. Можешь перерезать вены - только не забудь, что резать надо вдоль, глубоко, доставая до артерии, в противном случае ничего не получится. Я могу подсказать еще много способов.
На самом деле мне хорошо.
Даже слишком.
Хорошо и спокойно.
спасибо за воспоминания.
спасибо за надежды.

Будет на моем счету еще одна бессмысленная запись.
Вчера сидели с Юлькой. Она сидела на хлипком диванчике, а я напротив нее - на полу.
Разговаривали. Иногда она молчала, слушая меня, позволяя мне брать паузы(я иногда долго подбираю слова и выражения), рассматривала меня своими темно-карими сощуренными глазами.
Она понимает меня идеально. Ю-ю мне верит. Это бесценно. Она сама по себе - бесценная. У нее свои светлые-светлые волосы и темные умные глаза. В Юльке есть что-то такое, чего нет в других. Она особенная.
Тайный Знак еще два года назад сказал мне шепотом на ухо:
- Она особенная.
Она никогда не называла нас сумасшедшими. Пока никто не может доказать, что на самом деле правда, никто не сумасшедший.
я сижу напротив нее, неестественно вывернувшись, выгнувшись, перекрутив ноги и руки, а она смеется и говорит, что я похожа одновременно на паучиху и кошку. Но больше - на паучиху. Мне тоже смешно. Я - как паучиха? Это меня забавляет.
Мы становимся все тише. И тут Юлька спокойно говорит:
- Ты ведь чувствуешь? Все границы стираются.
Что правда, то правда. Корабль переворачивается вверх дном и плывет дальше по обратной стороне моря.
- Ты ведь чувствуешь? У тебя такие метаморфозы со внешностью.
Она громко смеется. У нее плохое зрение, поэтому мое лицо для нее расплывчатое, Ю-ю кажется, что оно у меня то вытягивается в оскаленную звериную морду, то приобретает тонкие черты, то расширяется. Ей только кажется.
Когда я с ней разговариваю, я чувствую, как все вокруг выворачивается наизнанку.
Рядом с ней я делаю выводы.
И вот, что я говорю ей:
- Это наш замкнутый круг.
Ад.
Говорят, нужно сойти с замкнутого круга в его центр.
Вот, что я говорю Тайному Знаку вечером:
- Мы отсюда никогда не выберемся. Весь мир - иллюзия.
И вот, что я пишу в той бессмысленной записи на обратной стороне рисунка:
- Это тебя касается. Если ты еще не понял: мы уже в аду.
Это к тебе относится. Мне всегда удобнее писать, периодически обращаясь к кому-то, а лучше всего - к тебе.
Джо, если я издохну, это значит, что я все-таки не выдержала и свихнулась.

Пока есть возможность, нужно первым делом выдавить из себя запись, заставить написать все это.
Чем больше пишешь о чем-то, тем легче и лучше становится.
Когда я сюда приехала, первые два дня тут шел бесконечный дождь(кто-то грустит, что я сюда приехала, может быть?)
Я сделала огромное количество записей на бумаге; это здорово помогало. Почерк у меня стал отвратительный, кривой и уродливый, бесформенные и резкие буквы пляшут, становясь непохожими на себя. Мне все кажется, что я вот-вот и взорвусь, как килограмм тротила. Нервы на пределе(из-за чего?!), а еще я все больше понимаю, что суюсь туда, куда не положено, куда мне просто нельзя. Это называется так: "простите, вы ошиблись адресом".
Простите, вы ошиблись адресом.
Простите, вы ошиблись городом.
Простите, вы ошиблись страной.
Простите, вы ошиблись миром.
Простите - вы вообще во всём ошиблись.
Но сейчас не об этом. Я не пессимист, в конце концов, и даже на собственные похороны иду с привычной всем улыбочкой.
На самом деле, здесь не так уж и плохо; симпатичный город с удушающим запахом. Весь город - сплошная пробка. Город - ад раскаленного асфальта. Но здесь неплохо.
Жилье я уже с горем пополам нашла, а его хозяин, бывший врач-лечебник, а ныне - фармацевт, даже пообещал через пару лет пристроить на какую-нибудь работу. Хорошо же ведь!
Послушала Guns'n'roses, отличная группа, спасибо, Джо. Это меня прямо как-то встряхнуло. Кстати, чуть не забыла: в первый день брат, как выяснилось, играл мне помимо песен Pink Floyd и Metallica еще и Sweet child of mine - это музыку я точно сегодня узнала. А в тот раз он, видимо, невзначай ее сыграл, но ведь совпадений не бывает, да?)
Мыслей слишком много для одной записи. Обо всем хочется сказать. Ничего особенного со мной не происходит, угасаю потихоньку. Я, наверное, чем-то заразилась здесь(или тут все люди какие-то больные?). Головная боль не оставляет меня в одиночестве ни днем, ни ночью, лимфоузлы распухли. Да еще и правая рука опять начинает подводить. Слишком устаю, но отчего? Пью таблетки горстями, чтобы хоть как-то улучшить состояние. По вечерам валюсь замертво, не могу никак выспаться даже за 12 часов.
Все, собственно говоря, стабильно и спокойно, с родственниками - не цапаюсь. В этом доме меня любят(за что, интересно?). Они даже предлагали у них пожить - нет, обойдусь, спасибо, младшая сестра окончательно достала. Они меня слишком сильно раздражает, а я беспокойная и нервная, неспособная себя долго сдерживать. Из меня все резко вырывается, я тут же показываю клыки и когти - в прямом и переносном смысле - лучше я уйду. Я ненавижу всю ее глупость, наивность, привязанность, липучесть - это меня изводит. Все, что я могу - издеваться над ней. Я ненавижу, когда она треплет меня за уши или даже гладит, а больше всего я ненавижу, когда она осторожненько старается дотронуться до шрамов на моих плечах. Что за идиотское желание у моей сестры - поводить пальцем по уродливым багровым полоскам, сильно выступающим на коже, выпуклым, пропитанным сеточками кровеносных сосудом? Я ее ненавижу за это. Ненавижу, что она спрашивает при всех, откуда они. Ненавижу ее детскую наивность.
я вообще терпеть не могу, когда кто-нибудь спрашивает об этом - тем более при всех.

Какой-то пост ненависти получается.) даже самой смешно. Я ведь вовсе не об этом рассчитывала написать. Как-то само вырвалось.
В общем, все сводится к одному: мне надо свалить. Не настолько у меня бедственное положение. Выберусь, в конце концов, у меня есть Тайный Знак. Вдвоем легче что-нибудь придумать.
В общем, все хорошо.
Спасибо за воспоминания.
Спасибо тебе за поддержку. Это ты меня спасаешь, а не я тебя.

Может, уже и не ложиться спать?
Не могу уснуть.
А тем, кто ложится спать - спокойного сна.
...хватит, прошу, отстань,
приступом смертной тоски.
рифмы такая дрянь.
я ненавижу стихи.
Да, мораль сегодняшнего дня: не обещай ничего и никому. А пообещал - выполняй, хоть умри.
А может, лучше - "умри"?
Нет-нет. Не стоит того.
S. сегодня плакал, уткнувшись в мое плечо. Хрипло всхлипывал, матерился и втыкал в руку острый обломок доски. Это заставляло меня вздрагивать. Я ни разу не видела, как плачут такие люди. Которые вроде бы через столько прошли, да? Знаешь, я ему даже как-то завидовала. Нет, колет, конечно, больно. Больно-больно. Но все равно - не мне.
А отвратительней всего вырывать из человека всю надежду, веру и все мечты, которые ты ему дал. И я его успокаиваю. Успокаиваю. Успокаиваю.
Это называется так: я буду вечно с тобой.
ябудувечностобой. Это то, что придает ему силы.
и в который раз слышу от очередного:
- Тебе надо было идти на психолога.
Надо было, надо. Я не туда свернула. Точнее:
меня туда свернули. А еще я могла бы быть астрономом.
А за окном у нас выстрелы. Не засну.
А еще - каждую ночь кто-то швыряет камнем в окно. Тем более - не засну.
Тихо-тихо...Удар. От стекла отлетает серый кусочек.
Опять тихо...Снова удар.
Потом снова удар. Ночь за ночью. Но мне это, на самом-то деле, не мешает.
А еще S. на прощание меня сфотографировал. Долго задерживал. Тянул время, как мог. Все пытался сфотографировать близко-близко мои глаза, а я ведь это ненавижу. Ненавижу, как на меня смотрят его друзья. Как редкое животное, на которое пялятся в зоопарке.
Сколько мы уже вместе, а он без конца пытается их заснять крупным планом. Да запомни ты их так. И вообще: там ничего особенного.
Я не люблю фотографироваться - именно поэтому. Или все-таки люблю? Не знаю.
Что я тут делаю в 3 часа ночи? А, забыла. Я не хочу спать. Я лучше поищу еще хорошие стихи. Или полистаю книгу по астрономии. Чудесная такая энциклопедия. Она, я помню, попалась мне лет в 5-6 - я тогда уже неплохо читала. И она меня затянула. Увлекла, унесла от всех обид и горестей - прямо на небо. К звездам. И еще там огромное количество фотографий, тогда они казались мне вершиной красоты и вообще чудом(да и сейчас, собственно). Я сначала просто ее листала, а потом уже додумалась, что такую книгу нужно, вообще-то, читать. Эта книжка и сейчас меня здорово спасает.
Знаешь, все эти фотографии далеких галактик - потрясающие. Нет, не найдется такого слова, которым бы можно было описать это зрелище.
Еще пара часов, и все, да?
я буду так скучать. Какая глупость.)

А сегодня у меня хороший день, с самого утра меня оставили в гордом одиночестве.)Нет, конечно, не в полном одиночестве, но его и кошку считать не будем. Это радует меня до безумия.
В одного все идет как-то проще, спокойнее, лучше. Просто лучше. Просто хорошо. Гармонично - так, да?
Потихоньку собираю вещи. Мне совсем не страшно уезжать.
Совсем-совсем.
Наверное нужно сказать: большое спасибо. Людям и этому сайту.
Они помогли мне кое-что понять. Особенно - некоторые.
Выход есть всегда.
И сегодня: я сегодня чувствую себя прекрасно. По крайней мере, я чувствую интерес.
Правда, я до сих пор иногда не знаю, как реагировать.
Ну, впрочем, ты поймешь.

А мне опять смешно.)

У нас холодно: даже слишком.
В моих объятиях задыхается кошка. Она до этого рыдала в углу, а теперь забралась ко мне на колени. Мне нужно будет забрать ее с собой. В среду уезжаю, вот и все. Закономерный финал.
Мне сегодня снился сон, опять. Привычно.
Я тихо-тихо ложусь на пол дома. Там, во сне, все особенное.
На полу серебристая вода. Вытекает прямо из под половиц. Я уже мягко промокаю от нее и впитываю ее всем телом. У меня в руке тяжелый предмет - огнестрельное, да?
Я стреляю себе в шею. Затем - в грудь. И наконец - в голову. Я закрываю глаза. Уплываю. Замираю. Меня больше нет.
- Ты меня слышишь? Can you hear me now?
Can-you-hear-me? Now?
О да. Слышу.
- Ты не умерла.
Черт бы вас побрал! Надо мной склоняются двое, на меня пялятся две пары глаз: Тайный Знак и Atlie Frelsara. Последний подхватывает меня своими жилистыми руками с длинными, легко ломающимися пальцами и встряхивает. Я даже во сне умереть не могу.
Немного об Atlie: у него янтарные глаза и есть дополнительная пара рук, которыми он превосходно орудует.
на протяжении полугода я живу там. Это дает мне надежду.
Мне нравится там больше, чем здесь.
А здесь, все, что мне могут сказать:
- Почему ты ничего не ешь?
А потом:
- Если не будешь есть, у тебя будут болячки и ты умрешь.
И еще:
- Тебе нужно справляться с проблемами, это не такие уж и проблемы, да и что там может быть.

Потому что чем слушать и понимать, проще сказать: Ты ничего не понимаешь. Тьфу ты, дурь у тебя в голове!(прямо коронное выражение). Ты просто боишься взрослой жизни. Какого черта ты не ешь, отвечай!
Отвечай мне!

Эти двое - один из которых с янтарными глазами - дают мне надежду.

Сегодня ночью меня ждало большое разочарование.
Это же так называется? "Ра-зо-ча-ро-ва-ни-е"?
Отца ночью опять пробило на разговоры.
Он говорил, а я чувствовала, что загниваю. Тут - я загниваю. С такими подходами. С такими принципами. С таким настроем.
Человеческие отношения бессмысленны. Я могу смотреть на них только со стороны. На этом - все. Я не верю друзьям. Я не верю никому. Не могу заставить себя сделать это. Никто не заставит меня шагнуть за край. Мне вообще-то нравятся люди, пока я не начинаю с ними слишком близко контактировать. Это как в зоопарке: пока тигр замкнут в своей клетке, им любуются. Если он вырвется, то от него будут бежать в ужасе. Или ловить. Или стрелять. Без разницы - суть все та же.
Чтобы хоть что-то понять, нужно, наверное, пережить какую-то трагедию. Чтобы начать жить, нужно сначала выгореть.
Единственное, что вызывает у меня больше страха, чем темнота, - понимание того, что все это зря. Я делаю это для того, чтобы отдавать свои...долги?. Мне всегда говорили: "Мы в тебя столько вкладываем". На деле это означает: ты будешь платить нам в ответ всю свою жизнь. Меня это пугает. Или настораживает. Не помню, что именно.
У меня нет фантазии. Точнее, она есть, но я не могу применить ее в каких-то научных исследованиях. Я просто буду не в силах написать дипломную работу - я не могу придумать ничего нового.
Мне нужно было стать художником. Или психологом. Или учителем. Я не знаю.
А точнее всего: мне нужно вернуться домой.
Весь мир вокруг - сплошная иллюзия. Я умираю у себя же в голове.
теперь я испытываю панику. С подводной лодки никуда не денешься.
Наверное, мне просто нужно немножко поспать.